Неточные совпадения
В конце 1811 года,
в эпоху нам достопамятную,
жил в своем поместье Ненарадове добрый Гаврила Гаврилович Р**. Он славился во всей округе гостеприимством и радушием; соседи поминутно ездили к нему поесть, попить, поиграть по пяти копеек
в бостон с его женою, Прасковьей Петровною, а некоторые для того, чтоб поглядеть на дочку их, Марью Гавриловну, стройную, бледную и семнадцатилетнюю девицу. Она считалась богатой невестою, и многие прочили ее за себя или за сыновей.
Но именно
в ту
эпоху, когда я
жил с Витбергом, я более, чем когда-нибудь, был расположен к мистицизму.
Я помню сочинения Прудона, от его рассуждения «О собственности» до «Биржевого руководства»; многое изменилось
в его мыслях, — еще бы,
прожить такую
эпоху, как наша, и свистать тот же дуэт а moll-ный, как Платон Михайлович
в «Горе от ума».
Мучительно
жить в такие
эпохи, но у людей, уже вступивших на арену зрелой деятельности, есть, по крайней мере, то преимущество, что они сохраняют за собой право бороться и погибать. Это право избавит их от душевной пустоты и наполнит их сердца сознанием выполненного долга — долга не только перед самим собой, но и перед человечеством.
Богооставленность же человеческих обществ и цивилизаций есть основной опыт
эпохи,
в которую мне пришлось
жить.
Употребляя романтическую терминологию, можно сказать, что он не столько «натура», сколько «культура», он
жил в отражениях культурных
эпох прошлого.
Когда же этому конец?» «Поймут ли, оценят ли грядущие люди весь ужас, всю трагическую сторону нашего существования?»
В последней записи «Дневника» написано: «Страшная
эпоха для России,
в которой мы
живем и не видим никакого выхода».
Для русской христианской проблематики очень интересно, что
в Александровскую
эпоху жили величайший русский поэт Пушкин и величайший русский святой Серафим Саровский, которые никогда друг о друге ничего не слышали.
В душе русских философов
живет уважение к великому прошлому философии; все они защищают права метафизики
в эпоху философского безвременья.
Кто
жил в уездных городах
в последнее время,
в послеякушкинскую
эпоху, когда разнеслись слухи о благодетельной гласности, о новосильцевском обществе пароходства и победах Гарибальди
в Италии, тот не станет отвергать, что около этого знаменательного времени и
в уездных городах, особенно
в великороссийских уездных городах, имеющих не менее одного острога и пяти церквей, произошел весьма замечательный и притом совершенно новый общественный сепаратизм.
Ограниченность применения женского труда
в ту
эпоху в России вынуждала девушек стремиться к получению преимущественно педагогического и медицинского образования.] мать очень мало понимала и гораздо больше бы желала, чтобы она вышла замуж за человека с обеспеченным состоянием, или, если этого не случится, она, пожалуй, не прочь бы была согласиться и на другое, зная по многим примерам, что
в этом положении
живут иногда гораздо лучше, чем замужем…
Артур Бенни, после высылки его из России,
жил в Швейцарии, где он будто бы вступил
в церковный брак с тою самою русскою девушкою, которую он узнал и полюбил
в Петербурге
в эпоху существования Знаменской коммуны.
Он мог читать мысли других людей; видел
в вещах всю их историю; большие вязы
в больничном саду рассказывали ему целые легенды из пережитого; здание, действительно построенное довольно давно, он считал постройкой Петра Великого и был уверен, что царь
жил в нем
в эпоху Полтавской битвы.
Теперешнее русское среднее общество отнюдь не похоже на то, с которым я
жил в Курске
в эпоху моего рассказа.
Самой громкой
эпохой в ее жизни было ее замужество с австрийским банкиром графом З., когда она
прожила в год около двух миллионов гульденов.
И
в те времена, когда еще не родился новоевропейский economic man, человечество, само
живя в лачугах, воздвигало богам величественные храмы,
в противоположность теперешней
эпохе, когда умеют строить вокзалы и отели, но почти разучились созидать святилища.
«Чувство это исчезло, как скоро князь Андрей вступил опять
в привычные условия жизни, но он знал, что это чувство, которое он не умел развить,
жило в нем. Свидание с Пьером было для князя
эпохой, с которой началась хотя по внешности и та же самая, но во внутреннем мире его новая жизнь».
Кнышенко утонул
в реке Сейме, а погибель последнего, то есть Пенькновского, дело позднейшей
эпохи; но маленький Кнышенко утонул на третий же день после описанного королевецкого события — и утонул этот бедный ребенок неожиданно, весело и грациозно, как
жил, но, однако, его смерть была для меня ужасным, потрясающим событием.
Не думаю, чтобы они были когда-либо задушевными приятелями. Правда, они были люди одной
эпохи (Некрасов немного постарше Салтыкова), но
в них не чувствовалось сходства ни
в складе натур, ни
в общей повадке, ни
в тех настроениях, которые дали им их писательскую физиономию. Если оба были обличители общественного зла, то
в Некрасове все еще и тогда
жил поэт, способный на лирические порывы, а Салтыков уже ушел
в свой систематический сарказм и разъедающий анализ тогдашнего строя русской жизни.
Он остался верен своим идеалам и своей социальной доктрине; но жизнь британского общества и народа многому его научила, и он входил
в нее с искренним интересом, без высокомерного самодовольства, которым так часто страдали французы его
эпохи, когда им приводилось
жить вне своего отечества.
Тогда (то есть
в самом конце 1865 года)
в Женеве уже поселился А.И.Герцен, но эмиграция (группировавшаяся около него) состояла больше из иностранцев. Молодая генерация русских изгнанников тогда еще не
проживала в Женеве, и ее счеты с Герценом относятся к позднейшей
эпохе.
Как я замечал и выше, вы (хотя я, например, был уже
в конце 60-х годов мужчиной тридцати лет) всегда чувствовали между собою и Тургеневым какую-то перегородку, и не потому, чтобы он вас так поражал глубиной своего ума и знаний, а потому, что он не
жил так запросами своей
эпохи, как Герцен, даже и за два месяца до своей смерти.
Нижегородская гимназия — Первые задатки — Страсть к чтению — Гувернеры — Дворовые — Николаевская
эпоха — Круг чтения — Театр — Чем
жило общество — Литераторы Мельников-Печорский и Авдеев — Мои дяди — Поездка
в Москву — Париж на Тверской — Островский
в Малом театре — Щепкин — Другие знаменитости — Садовский — Шуйский — Театральная масленица — Дружба с сестрой — Обязан женщинам многим — Босяков тогда не было — Василий Теркин — Итоги воспитывающей среды
Нигилистические основы есть у Ленина, хотя он и
живет в другую
эпоху.
Жить в красоте — заповедь новой творческой
эпохи.
Душа человека нашей
эпохи разрыхлена, все стало зыбко, все двоится для человека, он
живет в прельщениях и соблазнах, вечной опасности подмены.
Он обращен к будущему,
в эпоху, когда христианство слишком исключительно
живет прошлым.
Каждый из нас плохой христианин, не научившийся еще как следует крестить лоб, не стяжавший себе почти никаких даров, универсально
живет уже
в иной религиозной
эпохе, чем величайшие святые былой
эпохи, и потому не может просто начинать с начала христианскую жизнь.
Мы вступаем
в эпоху убийственных разоблачений, когда придется
жить разоблаченными реальностями.
Вообще он был
в брезгливо-раздражительном настроении. Эта Москва и сердила, и подавляла его. Он попал сюда по пути
в деревню из-за границы, где
проживал — с редкими возвращениями
в Россию — почти всю свою жизнь, с молодых годов, с той
эпохи, как кончил курс
в Московском университете.
Нам суждено
жить в историческое время смены
эпох.